«В конце декабря 1941 года началась операция по освобождению войсками Красной Армии населённых пунктов Боровского района. В боях за овладение деревней Ново-Михайловское большую помощь нашим наступающим частям оказал пионер Ваня Андрианов.

Деревню, где жил Ваня и его семья, фашисты превратили в сильно укреплённый опорный пункт. В нескольких сараях расположили пулемётные точки, чтобы огнём встретить советские подразделения. Узнав о засаде, Ваня решил предупредить наших. Несмотря на смертельную опасность, мальчик помчался навстречу советским бойцам, двигавшимся по заснеженной пойме Прошвы от Лапшинки к Ново-Михайювскаму. Немцы открыли стрельбу, но он бежал, падал, полз и всё же добрался до своих. Рассказав о пулемётчиках, спрятавшихся в сараях, Ваня Андрианов повёл советских бойцов но оврагу в тыл врага. Внезапной атакой деревня была освобождена.

Командарм генерал-лейтенант М.Г. Ефремов от имени Президиума Верховного Совета СССР лично вручил Ване Андрианову боевой орден Красной Звезды.

С согласия матери Ваню взяли добровольцем в инженерный батальон. Он был любимым сыном полка, прошёл до западных границ страны. В 1944 году его отправили в тыл учиться. В ответ ни просьбу парнишки оставить его в армии до конца войны один из бойцов в шутку сказал: «Не можем, Ваня! Должны беречь тебя. Ты теперь у нас личность историческая». (Из книги В. Благовещенского и В. Пухова «Боровск»).

Мы готовились к конференции, посвященной 70-й годовщине освобождения Боровска и 115-летию со дня рождения легендарного командарма М. Г. Ефремова. Нам хотелось увидеть и представить гостям, вероятно, единственного ныне здравствующего человека, который видел Михаила Григорьевича живым. Этот замечательный и очень скромный человек – Иван Федорович Андрианов – и сейчас живёте родном Ново-Михайловском. 29 января 2012 г. ему исполнилось 85 лет.

Он не избалован вниманием, редко посещает массовые мероприятия, поскольку не любит сопутствующую им шумиху. Да и здоровье уже не позволяет часто посещать какие-то торжества.

Поэтому, не дожидаясь конференции, мы сами напросились в гости к Ивану Фёдоровичу. Мы – это протоиерей храма Рождества Пресвятой Богородицы о. Сергий (Поляков), благодаря которому эта встреча и состоялась, сотрудник дома-музея К.Э. Циолковского Виктор Осипов, учащийся 9 класса первой боровской школы Александр Мухин и я.

«Я рано лишился отца, – рассказывает Иван Фёдорович. – Он умер от воспаления лёгких в 1936 г. Нac у матери осталось трое, кроме меня, две младшие сестры. Одна сейчас живёт в Ермолине, другая – в Балашихе. В девятилетнем возрасте я стал главным помощником в семье.

Война тоже заставила нас взрослеть раньше времени. Мы, мальчишки, возложили на себя ответственную миссию помогать красноармейцам, выходившим из окружения. Это было рискованно, ведь немцы к тому времени уже заняли деревню. Чувство огромного превосходства, возможно, и притупляло их бдительность, тем не менее, допусти мы оплошность, вряд ли можно было бы рассчитывать на пощаду.

Моими напарниками были двое ребят на год старше Виктор Калянов и Владимир Гришин. Оба погибли на фронте в 1944 г.

Нa наших солдат было жалко смотреть: голодные, замёрзшие, обессиленные. У одних есть винтовки, другие безоружные. Мы по мере возможности их подкармливали, хотя у самих в домах было шаром покати, выручал турнепс.

Говорят жизнь прожить не поле перейти. Наверняка жизнь Ивана Андрианова сложилась бы иначе, если бы не те минуты, казавшиеся вечностью, в течение которых мальчишка преодолевал заснеженное поле, казавшееся бесконечным.

Помнится, советских школьников педагоги иногда спрашивали: а вы могли бы поступить так же, как Александр Матросов, или сумели бы выдержать испытания, выпавшие на долю Зои Космодемьянской, членов «Молодой гвардии» или известных пионеров-героев? Но заранее человек не может сказать, как он поведёт себя в той или иной экстремальной ситуации. Вот и Андрианов, наверное, вряд ли задумывался о чем-то подобном до той минуты, когда пришло единственно правильное решение. Впрочем, послушаем его самого:

«Предновогодние дни выдались морозными, но обстановка была жаркой. Наши войска приближались стремительно. Немцы тщательно укрепляли позиции. Я заметил много суеты вокруг трех сараев. Потом увидел, что в стенах выпилили амбразуры – из сараев сделали пулемётные точки. Решение во что бы то ни стало предупредить наших возникло само собой. Сначала хотел пройти коротким путём, через деревню. Но увидел впереди немецких автоматчиков, которые контролировали ситуацию. Тогда я решил бежать через поле. «Бежал» – слишком громко будет сказано. По высокому снегу быстро передвигаться было невозможно. А вокруг – стрельба, взрывы.

Добрался вовремя – красноармейцы с минуты на минуту ждали приказа о наступлении. Встретили меня необычно. Я в тот момент не думал, что совершил героизм. Но в то же время, конечно, не ожидал, что командир батальона скажет: «Парень, а может, тебя немцы послали?». Но я проглотил обиду. Провёл бойцов по оврагам, и мы вышли с тыла. Показал, где находятся основные оборонительные позиции врага. Деревню освободили очень быстро, потерь среди наших почти не было».

Весть о подвиге Вани Андрианова распространилась быстро. Как это часто бывает, история обрастала слухами, в него вплетались не соответствующие действительности факты. Иногда неверная информация вкрадывалась случайно, а, возможно, некоторые репортёры были склонны что-то преувеличить для усиления эффекта. Например, в одной из газет в рубрике «Фотохроника ТАСС», помимо того, что Андрианова назвали Колей, так ещё сообщили, что мальчишке 13 лет. Другая газета и вовсе написала о геройском поступке 8-летнего Вани Андрианова. На самом деле свой подвиг он совершил ровно за месяц до своего 15-летия.

В вышеупомянутой книге В. Благовещенского и В. Пухова говорится о том, что в Москве, в Центральном музее Советской Армии находится детское пальтишко, которое было на Ване в тот памятный день.

Но несколько лет назад Боровский краеведческий музей, в котором я работала, посетила женщина из столицы. Она рассказала, что долгое время являлась смотрительницей в Музее Советской Армии и, действительно, видела в одной из витрин нечто похожее на пальтишко. Но когда эту витрину вскрыли для санитарной обработки, оказалось, что это не пальто, в котором Ваня изображён на фотографиях, а маленькая курточка, к которой прикреплена бирка с надписью «Сделано в Чехословакии».

Но самая красивая легенда – о том, что командарм Михаил Ефремов снял свой орден Красной Звезды и вручил пионеру-герою.

Не будем гадать, где здесь – правда, а где – вымысел, просто предоставим слово самому Ивану Фёдоровичу:

«Когда деревню освободили, обо мне вспомнили, нашли. Привезли в какую-то избу в Русиново, где меня чествовал сам командарм Ефремов. Он пожал мне руку и сказал, что представит меня к боевому ордену. А уже через несколько дней я в сопровождении начальника отдела кадров армии полковника Николая Яковлевича Бунина отправился в Москву. Сначала было выступление по всесоюзному радио. Текст, конечно, мне написали заранее. А представлял меня самый знаменитый диктор того времени Юрий Левитан. Потом встречался с первым секретарём ЦК ВЛКСМ Михайловым. Побывали в гостях у великой певицы Антонины Неждановой, с которой Бунин был хорошо знаком. Я, конечно, слышал о ней до этого. Но мог ли представить, что буду слушать её пение у неё в квартире? И рояль я тогда увидел впервые, да и вообще в той поездке мне всё было в диковинку. Жаль только, что маршала Жукова увидеть не удалось. Николай Яковлевич уже договорился о встрече. Георгий Константинович вроде бы нашёл время, чтобы нас принять. Но его срочно вызвал Сталин.

Потом вернулись домой. 24 января мне вручали орден. Специально к тому событию для меня сшили красноармейскую форму. То, что Ефремов вручил мне свой собственный орден – это, конечно, неправда. Наоборот, при следующей нашей встрече командарм пошутил: «Гляди-ка. Вань», ты даже меня обскакал. У меня есть ордена Красного Знамени, а Красной Звезды пока нет». Может быть, отсюда и родилась легенда.

Что касается пальто, то скорее всею, в Музее Советской Армии находится что-то другое. Помню, моя тётка смастерила из брезента для своего сына то ли курточку, то ли накидку. Возможно, именно она и выставлялась, как моё пальто. Впрочем, это не так уж и важно. В Музее Жукова тоже далеко не все экспонаты непосредственно связаны с маршалом. Главное, что они передают дух той эпохи, напоминают о происходивших событиях.

На этом пути И.Ф. Андрианова и 33-й армии не разошлись. Он был приписан к инженерной бригаде спецназначения.

В 1944 г. его направили в город Молотов (ныне Пермь), где он закончил Военно-морское авиационно-техническое училище. После этого служил в Крыму. А затем несколько десятилетий работал инженером-испытателем в одном из крупных московских предприятий оборонной промышленности.

О себе Иван Фёдорович долго говорить не любит. То и дело во время беседы вспоминает о своих однополчанах, о том, как плакал, узнав о гибели генерала Ефремова.

Не бeз гордости рассказывает ветеран о своих встречах еще с одним героем, только не военных, а спортивных сражений. Частым гостем в доме Андрианова был прославленный хоккеист Валерий Харламов. С его отцом Иван Фёдорович работал на заводе в одном цехе, дружили семьями. Валерий с удовольствием посещал Ново-Михайловское, когда команда ЦСКА приезжала на сборы в Митяево, и в другие дни в паузах между тренировками и соревнованиями.

Одним словом, есть, что вспомнить ветерану. И вообще он очень интересный собеседник. Особенно яркой и эмоциональной речь ветерана становится, когда он начинает рассуждать о судьбе России, сравнивать её прошлое и настоящее:

«На фронте наши бойцы сражались не только за Родину, за свой народ, но и за общечеловеческие ценности, идеалы, принципы. К сожалению, теперь эти понятия размыты. Меня многое огорчает из того, что сейчас происходит в России. Не могу смириться с тем, что много лет мы не можем навести порядок на Кавказе. Те, кто прошёл Великую Отечественную, к войне внутри страны относятся особенно болезненно.

К сожалению, всё хорошее, что было в Советском Союзе, мы уничтожили одним махом. Зато с Запада перенимаем самое плохое. Но хуже всего это сказывается на молодежи. И здесь многое зависит от воспитания в семье, от школы. Меня часто приглашают на различные мероприятия в первую балабановскую школу. И я вижу, какой эффект даёт работа по патриотическому воспитанию. Дети и о Великой Отечественной войне знают, и вообще неплохо знают нашу историю. Соответственно, и к ветеранам у них отношение уважительное.

Значит, можно надеяться на лучшее будущее».

Опубликовано: Боровские Известия. 2012. №50–51. С.4