Литература:

Русский биографический словарь. СПб., 1904. С.462—463.

Литература:

Урушев Д.А. Житие святителя Павла Коломенского. Казань, 2002.

Урушев Д.А. К биографии епископа Павла Коломенского // Старообрядчество в России (XVII—XX века). Вып.3. М., 2004. С.21—42.

Русский биографический словарь. Павел—Пётр. СПб., 1902. С.73.

Сергей МАРКУС

В субботу 16 апреля в православной старообрядческой церкви почитали «память священномученика Павла, епископа Коломенского, за древлее благочестие пострадавшего». В этом году 360 лет со дня трагической гибели святителя. А ведь он чуть было не стал патриархом, а до епископства в Коломне был игуменом Пафнутьев-Боровского монастыря. Значит, личность историческая, как для всей России, так и для Боровска. В центре страны он был в центре самых важных событий середины 17 века.

Однако так случилось, что даже профессиональные историки надолго забыли его. Вот почему нашему современнику, историку Дмитрию Урушеву пришлось горько сформулировать: «Епископ Павел Коломенский – один из важнейших персонажей русской духовной истории XVII столетия. Увы, ему не повезло. Его имя не привлекало внимания учёных. Он оказался в тени более знаменитых современников – царя Алексея Михайловича, патриарха Никона и протопопа Аввакума».

И лишь недавно его образ промелькнул на телеэкранах: в снятый в 2011 году Николаем Досталем сериал «Раскол» попал и этот герой. К сожалению, сам фильм, как и большая часть современной телепродукции сериального типа, далёк от высоких традиций отечественного исторического кино, слишком по-голливудски механистичен и безлик. Но нет худа без добра: хоть таким образом россияне могли вспомнить о забытом подвижнике веры.

А он был не просто подвижником – ему суждено было стать единственным среди архиереев церкви, кто остался верен традициям православия, принесённым на Русь при крещении равноапостольным князем Владимиром. Все остальные просто изменили своим предкам, своему архипастырскому призванию. В те годы он остался, по сути, единственным… епископом – правда, потом стали добавлять присловье «древлеправославным епископом», то есть хранившим древний обряд.

Но вернёмся к началу: откуда он, как жил и когда попал, в частности, в Боровск? Его жизнь не прописана подробно, немало бытует легенд в староверческой среде. Но немало и прозрачных источников, в том числе от его противников – все они позволяют составить в целом его биографию.

Известный старообрядческий писатель XVIII века Симеон Денисов начинает книгу «Виноград российский», сборник преданий о мучениках за старую веру, рисуя образ Павла: «Начальник оного доброго воинства не от простого народа был, ниже от поселянского сословия, но пастырь Христова стада, страж бодрый церковной доброты, труба златокованая благочестия».

Упомянутый мною историк Урушев приводит слова бывших «за» и «против» Павла, и подчёркивает: «Светские ученые обратили внимание на Павла Коломенского лишь в XIX столетии. Первым, кто сделал это, был историк Михаил Погодин. В 1854 году в одном из номеров журнала «Москвитянин» опубликовал статью «Замечание о родине патриарха Никона и его противников». Погодин призывал молодых учёных: «Сколько важного и полезного для науки можно ещё сделать, познакомясь с письменною литературою и принявшись с тщанием собирать сведения об исторических наших личностях. Что известно у нас в общем обороте о каком-нибудь… епископе Павле?».

Да, забвение довело до того, что тогда так и выразился знаменитый Погодин «о каком-нибудь епископе Павле»! Сейчас мы никак не вправе допустить такого забвения. Более того, видим, насколько стойкость, вера и мужество этого человека могут служить камертоном духа в годы любых лихолетий и внезапных перемен. Парадокс, но он родился практически на тех же «горах», правобережье Волги, где появились на свет и будущий патриарх Никон, и будущий протопоп Аввакум. Было это в селе Колычево, на речке Сундовик. Кто знает, возможно, они знали друг друга ещё до прибытия в столицу? Есть мнение, что его отец, поп Иван учил грамоте того самого Никиту Минина, сына мордовского крестьянина из соседнего села Вельдеманово – будущего патриарха Никона. Все они прошли через монашеское послушание в знаменитом Макарьевском Желтоводском монастыре, принимали священство там же, среди крестьян Поволжья. Оттуда попали в московский «кружок ревнителей древнего благочестия».

Говоря по-нынешнему, всё это служило лишь карьерному росту. И действительно, именно по совету Никона летом 1651 года Павел взошёл на игуменство в знаменитый, и для государства всегда важный, Пафнутьев монастырь. Именно в сане боровского игумена его кандидатура была внесена в список двенадцати персон, предложенных для избрания в патриархи! Но далее всё развернулось и сделало бывших друзей… врагами до смерти.

Царь вмешался в духовные дела и сам назначил своего «собинного друга» Никона главой церкви. Так что «список из двенадцати» остался просто формальностью. Павла, правда, повысили с боровского игуменства на коломенскую епископскую кафедру. И поставление это в ноябре 1652 года сотворил сам Никон. Но далее царь с патриархом начали те самые «реформы», что привели к расколу церкви. Помните, Солженицын ещё при советской власти с болью сказал, что церковный раскол 17 века породил революцию 17 года и до сих пор кровоточит и разделяет наш народ?

Сегодня трудно себе представить, но в Кремле, прямо на торжественном церковном Соборе, не сумев убедить в своей правоте Павла, Никон сорвал с него облачения епископа и зверски избил. Затем сослал в темницу, выслал под надзор в далёкий Хутынский монастырь, что под Новгородом Великим. И велел сажать в темницу тех, кто пытался ходить к нему в такую даль.

Забегая вперёд, надо сказать, что пройдёт немного времени и самого Никона лишат сана патриаршего, и царь-друг от него с ужасом отвернётся, а соборяне скажут, что среди многих его преступлений есть два о Павле Коломенском: не имел он самолично никакого права лишать его сана архиерейского, да и убивать! Да, так именно и обличали Никона его недавние сторонники: вменяли и попрание канонов и смерть невинного. Как же погиб Павел епископ?

Невозможно ныне узнать о том определённого. Сам факт ссылки и строжайшего надзора в Хутыни никто не опровергает. А далее – легенды, предания. Говорят, мол, пленник ради свободы своей и ради проповеди убеждений своих принял подвиг «юродства Христа ради»: стража его и отпускала временами гулять по полям. Если так, то это первый пример в истории церкви: епископ и юродивый в одном лице!

Так, говорят, ему легче было говорить своей пастве… но прослышал про то Никон и подослал к бродящему по полям новгородским Павлу лихих убийц… Но говорят и другое: сожгли его… А официозные историки, конечно же, пишут, что страдалец не выдержал и «умом тронулся, изумился», «в канаву попал да от зверей погиб»… Дата трагедии – Великий четверг 360 лет тому назад, 16 апреля по новому стилю.

… Все знают уникальный образ Боровска и ценят его «старообрядческие страницы». Нельзя не помнить в первую очередь мучениц-сестёр Соковниных (боярыню Морозову и княгиню Урусову), Марию Данилову и иже с ними – им посвящена Часовня в центре города. А Пафнутьева обитель хранит память о заточении протопопа Аввакума и – не будем «иванами, не помнящими родства»! – имя не менее значимого для Отечества священномученика Павла, епископа Коломенского, а до того игумена Пафнутьев-Боровского.

(БИ. №51-52. 2016. С.6).