С Боровском связан последний, наиболее тяжёлый период жизни сестёр Соковниных — боярыни Феодосьи Прокопьевны Морозовой и княгини Евдокии Прокопьевны Урусовой, закончивших свои дни в городском остроге.

Ф.П. Морозова — дочь окольничего Прокопия Соковнина родилась 21 мая 1632 г. Как писал Аввакум о ней в «О трёх исповедницах слове плачевном», Феодосья с детства любила богу молиться, много читала, занималась рукоделием и пряла пряжу. И впоследствии не один раз, сидя за прялкой, она слушала чтение и проповеди протопопа Аввакума. 19 марта 1649 г., в 17 лет она была выдана замуж за боярина Глеба Морозова вторым браком. (Первой женой Г. Морозова была Авдотья Алексеевна Сицкая). В 1652 г. родился сын Иван — единственный ребёнок Феодосьи Прокопьевны. А в 1662 г., после 13 лет супружества, умер муж, оставив сыну огромное состояние.

После смерти мужа она всей душой полностью отдалась служению Богу и воспитанию сына. Стала носить власяницу. «Едина-де мне печаль: сын Иван Глебович молод бе, токмо лет в четырнадцать: аще бы его женила, тогда бы и, вся презрев, в тихое пристанище уклонилася». В 1664 г. после возвращения из ссылки у неё жил Аввакум: «У света моей, у Федосьи Прокопьевны, не выходя жил во дворе, понеже дочь мне духовная, и сестра ее, княгиня Евдокея Прокопьевна, дочь же моя. Светы мои, мученицы Христовы» (1). Его проповеди сделали Ф.П. Морозову пламенной противницей никоновых реформ. Её дом стал пристанищем всех гонимых за старую веру. Она всё чаще уклонялась от богослужений в придворных храмах, старалась избегать присутствия при дворе. В её доме проживали изгнанные из монастырей монахини, придерживающиеся старой веры.

Это беспокоило царя и высшее духовенство. После долгих безуспешных уговоров отказаться от своей веры Ф.П. Морозова с декабря 1664 г. была подвергнута преследованиям. В 1665 г. у неё были отобраны вотчины, но затем, благодаря заступничеству царицы, 1 октября 1666 г. возвращены ей. Она же «потом многи милостыни сотвори, много имения расточи неимущим». К этому времени относится знакомство боярыни с инокиней Меланьей, которую она, «возлюбив зело», выбрала себе духовной матерью. Она пытается уговорить игуменью устроить ей тайный постриг, но та по многим причинам откладывает пострижение. В конце 1670 г. во время пребывания в Москве игумена Досифея Ф.П. Морозова принимает постриг с именем Феодоры. С этого времени она в ещё большей степени отдаётся «посту и молитве и молчанию», уклоняясь от домашних дел и передав их «верным людем своим». Конфликт усугубился после того, как Ф.П. Морозова 22 января 1671 г. не явилась на свадьбу царя с Н.К. Нарышкиной, сославшись на болезнь ног: «ноги ми зело прискорбны и не могу ни ходити, ни стояти». Царь разгневался: «Вем, яко загордилася!» В ночь на 16 ноября 1671 г. Ф.П. Морозова и её сестра Е.П. Урусова были взяты под стражу. После допроса в палатах Чудова монастыря митрополитом Павлом Крутицким и чудовским архимандритом Иоакимом 19 ноября закованную в цепи Морозову отвезли на подворье Псково-Печерского монастыря на Арбате. Сюда к ней приходили люди, которые ей сочувствовали. Е.П. Урусову поместили в Алексеевский женский монастырь, что вблизи Кремля . Во время заключения Ф.П. Морозовой на подворье Псково-Печерского монастыря (конец 1671 г.—начало 1672 г.) умирает её сын Иван, который был в звании стольника и ему было 21—22 года. У Е.П. Урусовой умирает дочь. Тогда же царь удаляет из Москвы и её братьев — Фёдора и Алексея Соковниных. «Царь же о смерти Иванове порадовался, яко свободнее мысляще без сына матерь умучити. Не точию же се, и двою брату ею, Феодора и Алексея, оваго на Чугуев, оваго на Рыбный, якобы на воеводство, паче же в заточение, поотсла, Федор бо на власти своей толико обогатися, яко и своих рублей тысячу прожил».

Зимой 1672—1673 гг. Ф.П. Морозову, Е.П. Урусову и М. Данилову пытали. «Бяху же приставлени над муками их стояти: князь Иван Воротынский, князь Яков Адоевский, Василей Волынской». Уговоры духовенства и царя, конфискация имущества, жестокие пытки — ничто не могло сломить волю 2 женщин. Патриарх Питирим на боярском совете «просил Феодоры на сожжение», но бояре боялись при всём народе казнить человека из своей среды (3) . Сестра царя Ирина просила его не мучить Ф.П. Морозову: «Почто, брате, не в лепоту твориши и вдову ону бедную помыкаеши с места на место? Нехорошо, брате! Достойно было попомнити службу Борисову и брата его Глеба». Это подействовало на царя раздражающе, и «он же зарыча гневом великим и рече: „Добре, сестрица, добре! коли ты дятчишь об ней, тотчас готово у мене ей место! “» Этим местом был тюремный острог в Боровске.

Точную дату прибытия Ф.П. Морозовой в Боровск установить трудно, но, как полагает А.И. Мазунин, начало заточения боярыни относится к концу 1673 —началу 1674 гг. Здесь же находилась заточённая «тоя же ради веры» инокиня Иустина. Несколько позднее в Боровск доставили Е.П. Урусову и М.Г. Данилову (4).

Первое время заключённые Ф.П. Морозова, Е.П. Урусова и М.Г. Данилова жили в остроге относительно спокойно: сотники, охранявшие их, ещё в Москве были задобрены Иоакинфом Даниловым, «чтобы не свирепы были». Их посещал племянник И. Данилова Родион, старицы и сочувствовавшие. (Один из них — Памфил с женою Агриппиною — был сослан за эту помощь в Смоленск) (5).

О частых посещениях узниц стало известно в Москве. 23—24 марта 1675 г. был составлен указ о расследовании того, что делается в тюрьме. По указу в Боровск внезапно прибыл подьячий Павел, который с пристрастием расспрашивал сотников. В результате многие из них были сосланы в Белгород солдатами на «вечное житье» (А.С. Медведевский, Иван Чичагов).

Вскоре было учинено новое расследование. 29 июля 1675 г. прислан был дьяк Кузмищев, который «мучениц истязал». Инокиня Иустина была сожжена на площади в срубе (6). Протопоп Аввакум упоминает, что в это время в Боровске был сожжён священник Полиект и с ним 14 человек (7). По распоряжению дьяка Кузмищева Ф.П. Морозову и Е.П. Урусову из опустевшего после казни острога перевели в земляную тюрьму в «пятисаженные ямы» (8). М.Г. Данилову поместили в тюрьму, где «злодеи сидят».

В земляной яме узницы провели последние дни своей жизни. Автор «Повести о боярыне Морозовой» с болью и сочувствием рассказывает о тяжелейших условиях пребывания узниц в земляной тюрьме: «Но кто может исповедать многое их терпение, еже они в глубокой темнице претерпеша, от глада стужаеми, во тме несветимей от задухи бо земныя, понеже парам земным спершимся, велику им тошноту творяще. И срачиц им пременяти, ни измывати невозможно бе». Под страхом смертной казни охране запретили давать пищу заключённым: «Аще кто дерзнет чрез повеление... такового главною казнью казнить». Первой не выдержала мучений Е.П. Урусова. Она попросила сестру отслужить по ней отходную, «и мученица над мученицею ... отпевала канон, и юзница над юзницею изроняла слезы, едина в чепи возлежа и стоняще, а другая в чепи предстоя и рыдаще». 11 сентября 1675 г. Е.П. Урусова умерла. Её тело оставалось непогребённым в течение 5 дней: власти решали вопрос о месте захоронения. Первоначальный царский приказ о захоронение Урусовой в лесу был отменён, так как местные власти боялись перезахоронения боровскими старообрядцами её тела и превращение новой могилы в место паломничества: «... раскольники, обретше, имут взяти с великою честию, яко святых мучениц мощи... и будет последняя беда горше первыя». Тело Урусовой обернули «рогозиной» и захоронили внутри острога.

Царь Алексей Михайлович надеялся, что смерть сестры сломит упорство Ф.П. Морозовой, и посылал к ней монаха для увещания, но она с гневом его прогнала. Тогда же к Ф.П. Морозовой перевели М.Г. Данилову. Содержание узниц ужесточилось. Они перестали получать еду и находились при смерти. Перед смертью боярыня призвала стражника и попросила: «Рабе Христов! Есть ли у тебе отец и мати в живых или преставилися? И убо аще живы, помолимся о них и о тебе, аще же умроша — помянем их. Умилосердися... Зело изнемогох от глада и алчу ясти, помилуй мя, даждь ми колачика». Стражник отвечал: «Ни, госпоже, боюся». Ф.П. Морозова: «И ты поне хлебца». «Не смею», — отвечал опять стражник. Просила, умоляла Ф.П. Морозова дать ей «мало сухариков», яблочко, огурчик, и каждый раз стражник отвечал отказом. Тогда боярыня попросила исполнить её последнюю просьбу: похоронить рядом с сестрою. Позвав другого стражника, умоляла мученица постирать её рубашку перед смертью: «неподобно... телу сему в нечисте одежди возлещи в недрех матери своея земли». Стражник пошёл к реке, «платно мыяше водою, лице же свое омываше слезами». С 1 на 2 ноября 1675 г. Ф.П. Морозова умерла. 1 декабря 1675 г. умирает и М.Г. Данилова (9).

Аввакум на гибель Морозовой и Урусовой восклицал: «О светила великия, солнца и луна руския земли, Феодосия и Евдокея, и чаша ваша, яко звезды сияющыя пред господем Богом! О две зари, освещающия весь мир на поднебесней...»

Ф.П. Морозова и Е.П. Урусова своей жизнью и смертью показали, что они встали выше всех своих идейных противников, их убеждённость в своей правоте и превосходство над мучителями заставляет последних бояться их ещё больше после смерти, чем живых.

В 1682 г. на месте захоронения сестёр их братья Алексей и Фёдор Соковнины положили надгробную плиту. Они также придерживались взглядов своих сестёр на сохранение своей веры. 4 марта 1697 г. окольничий А.П. Соковнин, «потаенный раскольник», окончил свои дни на плахе (10).

1. Житие протопопа Аввакума. М., 1960.С.92.

2. Мазунин А.И. Заметки к биографии Ф.П. Морозовой (из реального комментария) // Сборник научных статей Ленинабадского пед. Института им.С.М. Кирова. Серия филологическая. Душанбе, 1969. Вып.XXIX. С.153—154.

3. Повесть о боярыне Морозовой. Л., 1979. С.142.

4. Повесть о боярыне Морозовой. Л., 1979. С.147, 105.

5. Повесть о боярыне Морозовой. Л., 1979. С.102.

6. Повесть о боярыне Морозовой. Л., 1979. С.106, 108.

7. Житие протопопа Аввакума. М., 1960. С.126; Пынин А.И. Сводный старообрядческий синодик. Изд.2. СПб., 1883. С.21.

8. Житие протопопа Аввакума. М., 1960. С.21.

9. Повесть о боярыне Морозовой. Л., 1979. С.152—153.

10. Повесть о боярыне Морозовой. Л., 1979. С.210.

Материал взят из книги: Осипов В.И. «… в Боровеск, на мое отечество, на место мученное…» (Боровский период жизни протопопа Аввакума, боярыни Морозовой, княгини Урусовой). Калуга, 2007. Глава 2.

© Осипов В.И.