Господи Исусе Христе, Сыне Божий, помилуй нас. Свету моему любезному, другу моему сердечному, утробе моей возлюбленной, Васеньке. Мир тебе, свет мой, и благословение мое.

Ох, возлюбленной мой, как не вижу пред очима своима тебя, как не обымаю рукама своима тебя, как не цалую своима устнама тебя, любезного! Ох, мой любезной Васенька, не видишь ты моего лица плачевного и не слышишь моего рыдания слезного, не слышишь, как рыдает серце мое а тебе и душа моя а тебе сокрушаетца. Ох, мой любезной друк, не слышу твоего гласа любезного. Ох, возлюбленной мой, промолви ко мне хотя един глагол, утиши печаль мою, абвесели серце мое сокрушенное. Ох, мой ненаглядной, нинасмотреной, не могла, грешница, своима очима на тебя насмотретися! Ох, утроба моя возлюбленноя, промолви ко мне про сиротство свое, х кому приклонити тебе главу свою сирою, хто попечетца а тебе или кто а тебе, сиром, поболезнует, кто призрит на сиротство твое или кто утешит тебя, сираго, кто тебя, сираго, примолыть словом ласковым. Ох, кто таков сир на земли, что ты, мой возлюбленной! Ох, любезной мой друк Васенька, или ты забыл меня, или я тебе на ум не взайду, или забыл любовь и ласку мою, али забыл ты слезы мои и рыдание мое, как я рыдала по тебе, как видела тебя на смертном одре, не дала я покоя очима своима день и нощь, и держала тебя, своего друга, на руках своих и амывала слезами тебя и сокрушила свое серце по тебе; а чаяла, грешница, что ты будешь утеха души моей и радость и серцу моему.

И я ныне молю у тебя, любезной мой Васенька, и прошу со слезами и рыданием, утешь ты меня, любезной мой, абрадуй ты душу мою и свою душу помилуй во веки, поживи ты угодно Христу, стой в вере истинной, старой, а к новому не прикосайся, не погуби душу свою и берегися от нового, и пенья нового не слушей, и крестися по-старому истинным крестом, как при мне крестился, любезной мой, так и ныне крестись, люби ты веру старою, утешь ты меня, любезной мой; видаешь, как ты утешал и все ты любил по-старому. Ох, возлюбленной мой, буди ты со Христом да со мною во единой вере истинной. И я молю у тебя, радость моя Васенька, буде ты что погрешил, и ты кайся, свет, ко Христу. Он, свет, простит тебя и помилует. А с сего часу поживи, друк мой, угодно Христу, люби веру истинную, старою и крестися по-старому; и буде ты, любезной мой, возлюбишь веру истинную, старою, а от нового от всего станешь беречися, и ты будешь от бога вечно помилован, и будешь долголетен на земли, и мое благословение буди на тебе; а буде грех ради моих возлюбишь ты нынешнею новою веру, и ты скоро умрешь, и тамо станешь в будущем мучитца, и меня не нарекай уш себе матерью, уш я не мать тебе, буде ты возлюбишь нынешную, новою. Ино, любезной мой, сохрани тебя Христос от того, что тебе любить нынешнее, сохрани тебя Небесный Царь, радость моя Васенька, буди ты, утроба моя возлюбленная, буди ты радость душе моей, храни ты то, а чем я у тебя тепере молю, и во веки не позобуди прошения моего и моления, помилуй душу свою, и чтобы мне про тебя услышеть и возрадоватца, не опечаль ты душу мою во веки, а свою душу во веки не погуби.

Да молю у тебя, любезной мой Васенька, буди ты ласков к сестрам и утешай их, и слушай во всем их, что ане станут тебе говорить, и ты слушай во всем их, любезной мой, и не печаль их, и не досождай им, буди ласков к ним, толька веть у них, у сирых, и радости, что ты един, ты утеха и радость им, а тебе, сирому, толька же радости и утехи, что ане у тебя, толька у тебя и сердешных приятелей, что ане, а у них ты един же приятель сердешной; поживите, светы мои, в любви и друк на друга не нагледитеся. А ты их слушай, любезной мой Васенька, утеши ты меня, возлюбленной мой.

Да еще у тебя прошу, любезной мой, не презри ты моего моления, не пей ты вина, не опечаль ты душу мою, не пей вина и ничего хмельного не пей, любезной мой. Помни, свет, кто вино пьет, тот не наследит царствия небесного, пьяницам мука сотворяна. Да еще молю, возлюбленный мой, не резвися и имей чистоту душевную и телесную, ведай, мой свет, блудники и в огне вечно мучетца и нет атрады им, и ты берегися, любезной мой, от той погибели, чтобы тебе не мучитца, и буди, мой свет, кроток и смирен.

Прости же, любезной мой, прости же, мой радостьной, прости же, возлюбленной мой, и не позабуди ты прошения моего! Все сия слова мое напиши в серце своем, помни во веки приказ мой, не преступи прошение моего. Да абрадуй меня, Васенька, отпиши ко мне, как ты живешь, утеши ты меня, любезной мой. Буди на тебе Божия милость.

Господи Исусе Христе, Сыне Божий, и помилуй нас. Светы мои любезные, еще ли вы живы в печалех своих? И буди мое, грешное, благословения на вас, светов моих. Да слышала я, светы мои, печаль вашу и сокрушение, что вам нет ни от кого радости, ни утешение, ноипаче от всех вам оскорбление. Ох, светы мое любезная, сокрушаетца мое серце по вас и утроба моя разпаляетца, видечи сиротство ваше и слышечи печаль вашу и сокрушение. Ох, светы мои, кто таков сир на земли, или кому такое живое разлучение! Ох, мои возлюбленныя, кто утешит печаль и скорбь вашу, или кто попечетьца вами и посетует о вас? Да слышала я, светы мои, что вы и от брата оскорблены и от отца не утешенны. И я о том сокрушаюся, грех ради моих, таков брат ваш родился: сокрушил он серце мое и повредил он утробу мою грешную.

О, светы мои любезныя, радость вы душе моей. О, светы мои, две ластовицы златокрылыя; о, мои светы возлюбленные, две горлицы пустынные; ох, светы мои любезные, две сироты безприютные, не имеете х кому приклонити главу свою сирою! Только у меня, у грешницы, на земли и радости, что вы, две любезныя мои! Носила вас, светов своих, во утробе своей и радовалась, и родила вас, светов своих, забыла болезнь свою матерню, возрадовалася вашему рождению, глаза мои грешныя на вас не нагледелися, и серце мое вами не нарадовалась. Ох, светы мои любезная, вы радость душе и вы отрада серцу моему сокрушенному!

Да молю и прошу у вас, светы мои, со слезами и с рыданием, утешьте вы меня вечною радостью, светы мои, чтобы мне, грешнице, в будущем вами возрадоватца и чтобы мне узрить вас одесную света Христа не в ызреченной радость. Светы мои, здешная честь и радость маловременна, аки в гостях гостим, а тамошняя радость неизглаголанная, око не виде, ни ухо слыше, и на серце человеку не взыде, кто угодит Христу и кто в ыстинной вере скончаетца. Светы мои любезная, как вы крестилися в ыстинной вере, и до конца пребудьте в ней, спасетеся, не променяйте ни единые черты, утешьте меня, светы мои, радость моя душевная вы будите.

Да прошу у вас, любезные мои, утешьте печаль мою, обрадуйте серцо мое сокрушенное, отпишите ко мне про все житье свое, не обленитеся, но утешьте вы меня — моленько пишите ко мне. Отпишите ко мне, светы мои, каков отец до вас, да брат каков ныне до вас, про все печали свое отпишите ко мни, каково вам жить без меня и что делоетца над вами, любезными.

Да еще вам, светы мои, приказываю и со слезами молю: будьте вы к Ивановны ласковы и со слезами просите у нея, чтобы она вас не покинула, и слушайте ее и вменяйте Ивановну вместо меня, ничем со мною не разните; тако же она болит серцемь о вас, что и я болю. А я вас вручила Христу да и ей, вместо себя вручила я вас Ивановне, слушайте во всем ее.

Да прошу, светы мои, у вас, поживите угодно Христу, чтите слово Божие. И коли вам приидет печаль, и вы прибегните со слезами ко Христу; не ленитеся, светы мои, часто Богу со слезами молитеся. Да еще, светы мои, прошу у вас: давайте, светы, Христа ради милостыню, как вас наставит Бог, давайте, светы, милостину Христа ради. Простите же, мои светы любезные, простите.

Княгиня Евдокия Прокопьевна Урусова — младшая сестра боярыни Ф.П. Морозовой, арестованная вместе с ней в ночь на 16 ноября 1671 г. и вместе с ней скончавшаяся от голода в 1675 г. в Боровской земляной тюрьме (Е.П. Урусова умерла первой— 11 сентября). Биография её известна в самых общих чертах: дочь окольничего П.Ф. Соковнина, дворецкого царицы Марии Ильиничны, жена царского кравчего князя Петра Семёновича Урусова, она пошла вслед за сестрой в неприятии церковной реформы патриарха Никона и в открытом непослушании властям — церковным и светским. Жертвы Е.П. Урусовой в этой борьбе были немалые: ей пришлось выдержать унижения и пытки, испытать всю тяжесть пожизненного темничного заключения, навсегда оставить дом и семью, мужа и горячо любимых детей. Отдельные факты жизни Е.П. Урусовой до и после ареста, особенности её личности и судьбы нашли отражение в «Повести о боярыне Морозовой» (см. ПЛДР, II) и в сочинениях Аввакума (Е.П. Урусова, так же как и Ф.П. Морозова, была его духовной дочерью), а кроме того, сохранилась связка подлинных писем Е.П. Урусовой, написанных ею из заточения, которые ярко и полно раскрывают трагизм избранной ею судьбы, нравственную силу и цельность её натуры. Из тринадцати сохранившихся писем Е.П. Урусовой двенадцать обращено к её детям — «трем птенцам сирым» — «сыну Васеньке» и двум дочерям, Анастасии н Евдокии, после ареста матери оставшимся в Москве в доме отца князя Петра Семёновича Урусова, одно — к неизвестному, не названному по имени «рабу Христову» и также связано с её детьми. Все письма представляют собой как бы один продолжающийся текст, все они развивают одни и те же темы: осознание пожизненной разлуки с детьми, тревога за их судьбу, наставления им в выборе правильной жизненной позиции. Письма пронизывает безмерная материнская тоска и — одновременно — твёрдая материнская воля, долженствующая направить детей по пути спасения.

Письма Е.П. Урусовой—значительный и своеобразный памятник эпистолярной культуры XVII в. Написанные в условиях тюремного заключения, они создавали иллюзию живой непосредственной беседы матери с детьми, отсюда — насыщенность писем восклицаниями, обращениями, междометиями (Аввакум метко назвал письма Е.П. Урусовой о детях, которые она присылала к нему в Пустозерск, «оханьем»).

Письма Е.П. Урусовой были найдены только в 1916 г. среди документов петровского Преображенского приказа, в деле, предположительно являющемся частью дела Ивана Цыклера, казнённого в 1697 г. за участие в заговоре на жизнь Петра I. В заговоре принимал участие брат Е.П. Урусовой и Ф.П. Морозовой — Алексей Соковнин (он также был казнен); из его бумаг эти письма, по-видимому, и были изъяты и переписаны ещё раз — для нужд сыска (в деле сохранились и подлинники писем и их копии XVII в.). По предположению П.Г. Высоцкого, нашедшего и опубликовавшего письма (см.: Высоцкий П.Г. Переписка княгини Е.П. Урусовой с своими детьми // Старина и Новизна. Т.XX. Пг., 1916. С.14—48), они были написаны Е.П. Урусовой в Боровске. Однако отсутствие в текстах каких бы то ни было упоминаний о других боровских узницах позволяет предположить, что «грамотки» детям писались Е.П. Урусовой ранее: до ссылки в Боровск (до лета — осени 1673 г.) и, вероятно, до пыток (в феврале—марте 1673 г.), но уже после получения известия о смерти Ивана Глебовича Морозова весной 1672 г. Таким образом, письма могут быть датированы временем с лета 1672 г. по январь — февраль 1673 г., когда Е.П. Урусова находилась (с ноября 1671 г.) в одиночном заключении «под крепким караулом» в московском Алексеевском монастыре «на Чертолье». Князь П.С. Урусов женился второй раз (после развода с Е.П. Урусовой) в начале 1673 г. Эта фраза подтверждает датировку писем Е.П. Урусовой 1672 г.— до начала 1673 г.

Возраст сына Е.П. Урусовой неизвестен, но, видимо, он выходил в это время из отрочества, был чуть моложе своего двоюродного брата И.Г. Морозова, который родился в 1650 г. Известно, что в 1676 г. В.П. Урусов числился комнатным стольником во дворце.

О судьбе обеих дочерей Е.П. Урусовой мало что известно, но, по-видимому, они крепко усвоили материнские заветы. Протопоп Аввакум в одном из посланий 1680 (или 1681) года вспоминает о письмах Е.П. Урусовой к нему, в которых она «горько сокрушалась» о детях, и с нежностью пишет о её дочерях, поддерживая намерение юной Анастасии выйти замуж «за великова и честнова жениха» и сравнивая её с Юдифью.