Согласно христианским представлениям, главным врагом, универсальным воплощением зла является Антихрист (1). Эта идея «врага» была заложена в Священном Писании. Однако невозможность постичь Священное Писание рождала многообразие трактовок сущности Антихриста.

С принятием христианства на Руси эсхатологические понятия вошли и в словарь древнерусского человека. Постепенно слово «Антихрист» получает широкое распространение и под «антихристом» понимается не только противник христианства, но и «всякий некрещеный и неправославный человек, «нехристь», чужак, иноземец, представитель иной веры или религиозной конфессии, а также безбожник, атеист». Несмотря на такое «обмирщение» церковного врага, он не потерял статус объекта христианского вероучения.

До никоновской церковной реформы русская православная церковь была едина в определении «врагов Божиих» и главным «претендентом» на роль Антихриста считала папу римского. После церковной реформы русское общество разделилось на две части, каждая из которых обвиняла противоположную в отступлении от истинной веры. Каждая часть считала себя хранительницей истинного православия и их разногласия повлияли на создание различных полемических памятников. Каждая сторона защищала собственную позицию и стремилась «очернить» противоположную. Не могла остаться без внимания и личность патриарха Никона, который был главным инициатором реформ. Сторонники реформ видели в Никоне настоящего христианина, пекущегося о судьбе русской церкви. Противники же, напротив, считали его «богоотметником» и «еретиком», который пришел в этот мир с целью уничтожить истинную веру – православие. Это представление о Никоне как о «враге Божьем» прочно укрепилось в сознании старообрядцев и нашло отражение в различных произведениях, в том числе и в старообрядческих рассказах.

При создании образа Никона как врага старообрядцы ориентировались на христианскую традицию изображали Никона либо как самого Антихриста, либо как сподвижника Антихриста.

Итак, чтобы доказать, что Никон и есть Антихрист, необходимо было соотнести признаки прихода Антихриста, указанные в богословских трактатах с личностью Никона и вот строительство Нового Иерусалима должно было наводить на мысль о восстановлении Антихристом Иерусалима. Ссылаясь на сочинения отцов церкви, старообрядцы истолковали строительство Нового Иерусалима как воцарение Антихриста.

Однако лишение Никона патриаршего сана явно доказывало, что Никон – это не Антихрист, но не опровергало его связь с миром Антихриста. В связи с этим необходимо было доказать отступническую сущность Никона, представить доказательства его «службы» Антихристу и «обрисовать» его деятельность как «подготовку» прихода Антихриста. Отпадение Никона к миру Антихриста доказывается через обращение к темам о «богохульстве» и поругании святых и святынь, о связи с нечистой силой, о святотатстве, об исправлении книг, содержащих догматы истинной веры.

В первую очередь, необходимо было «показать» отсутствие святости у Никона, поскольку святость – понятие фундаментальное для христианского учения. Если Никон – «враг Божий», то необходимо было «найти» «свидетельства» не почитания им Бога, нужно было показать его «антисвятость». Безбожие Никона обнаруживается в рассказе о попирании креста и икон патриархом. Этот рассказ имеет несколько вариантов. Другим признаком антисвятости Никона было непочтительное отношение к русским «чюдотворцам», которое было выражено в хуление Никоном «святых отцов», а также отказ принимать за святых угодников юродивых.

Следующим элементом в образе Никона как сподвижника Антихриста стало указание на его тесную связь с представителями темных сил. Принадлежность Никона к миру Антихриста доказывается в рассказах, в которых Никон изображен почитающим Антихриста, представленным в образе змея. Следует отметить, что в этих рассказах отношения Никона с Антихристом-змеем раскрываются не только во время его патриаршества. Важно было показать, что Никон не отпал к миру Антихристу, а был его частью. Так, рассказ о видении Елеазара Анзерского, который якобы видел во время литургии, которую служил Никон, змея на его шее, должен был доказать, что вражеская сущность Никона была «распознана» еще до становления им патриархом. А рассказ, в котором Никон поклоняется Антихристу-змею у креста, во время ссылки в Ферапонтов монастырь, должен был свидетельствовать о том, что он остается сподвижником Антихриста и после лишения патриаршего сана.

Связь Никона с миром Антихриста также доказывалась и через якобы существовавшие его отношения с бесами. Так, показать, какие отношения были между Никоном и прислужниками дьявола – бесами, должен был рассказ, в котором пересказывается видение некоего Дмитрия. Во-первых, в рассказе подчеркивается «знаемость» Никона-врага с бесами, во-вторых, положение Никона, который изображается как пользующийся почетом среди нечистой силы, в-третьих, называется цель, с которой Никон пришел в этот мир – уничтожение истинной веры.

Другим элементом в образе Никона – сподвижника Антихриста стало истолкование нововведений, введенных им в ходе церковной реформы как осуществление замыслов Антихриста и основная цель которых – подготовить наступление его царства. Патриарх Никон, как начавший и проводивший церковную реформу, представлен как главный помощник Антихриста, способствующего его приходу. Так, одним из действий, которое составители рассказов изобразили как приготовление прихода Антихриста, была правка церковных книг. Так, одним из доказательств, что исправление книг – это замысел Антихриста было видение старца Симеона, который якобы видел как Никон беседовал с царем в царских палатах, которые во время беседы были обвиты огромным змеем. После этого разговора якобы и началась правка книг.

Таким образом, образ Никона как «врага Божьего» строился на ассоциациях с образом Антихриста, либо предтечи Антихриста. Однако очень часто в одном и том же рассказе Никон может изображаться и Антихристом и его предтечей. Такое двойственное понимание природы Никона-врага объясняется наличием в старообрядчестве двух противоположных учений о сущности Антихриста, которые были сформулированы во второй половине XVII в. Так, часть староверов настаивала на духовной природе Антихриста, а другая доказывала, что Антихрист явится в определенном лице, то есть природа Антихриста чувственна.

Примечания

1. «Впервые в христианской литературе термин «антихрист» появляется в соборных посланиях апостола Иоанна». См.: Учение об антихристе в древности и средневековье / Сост. Б.Г. Деревенского. СПб., 2000. С. 123. Впервые систематическое изложение учения об Антихристе было представлено в сочинении Ипполита папы Римского «[Слово] о Христе и Антихристе». Используя ветхозаветные и новозаветные изречения, Ипполит представил их «не как ассоциации, а как буквальные пророчества об Антихристе». Изложенная Ипполитом схема пророчеств и составила «теоретическую базу христианского учения об Антихристе»

© Орлова О.О.